На грани риска
Как я пропагандировал казахский язык
Для начала хочу привести два эпизода из своего далекого прошлого. Оба они касаются казахского языка. Если первый – юморной, вызывающий улыбку, то второй – более серьезный, навевающий грустные мысли. Но их объединяет то, что они актуальны для нас и сегодня. Ибо многие как не знали казахского языка, так и не знают.
Итак, эпизод первый. В 80-е годы, тогда я еще молодой журналист, при Талды-Курганском обкоме партии был Дом политпросвещения. Там работал такой лектор, имени не помню, фамилия – Ермекбаев. Чудаковатый, но зато целый кандидат политических наук. Казахского языка не знал. Так вот однажды он берет с собой коллегу по «цеху» и едет в отдаленный казахскоязычный аул. В местном клубе собирает весь честной народ: скотников, чабанов, доярок, свекловичниц, домохозяек. С важным видом выходит на трибуну и начинает речь: «Товарищи, мы с вами сегодня переживаем непростые времена, поэтому не можем игнорировать тенденции парадоксальных иллюзий, в то время, как некоторые пессимистично настроенные индивидиумы катастрофически мистифицируют абстракцию…». В зале наступает полная тишина. И в этот момент одна из апашек, сидящих в первом ряду, обращаясь к своей соседке, громко восклицает: «Ойбай, Нәзипа, мынау бізді боқтап жатыр ғой, соншама жаман сөздерді менін шалымды білмейді». В зале, говорят, хохотали до колик в животах, а товарищ лектор стоял и не знал, что происходит.
Эпизод второй. Не столь веселый, но тоже очень поучительный. Я - ученик седьмого класса. К нам в аул из Талды-Кургана на каникулы приезжал один мальчишка. Он абсолютно не знал казахского языка. Мы с ним сдружились. Однажды, когда играли на улице, к нам подошел седобородый старик. Обращаясь к моему другу, спросил на казахском: «Сен кімнің баласысың? Айтшы маған, мектеп директоры кайда турады?». Тот ему в ответ: «Дедушка, я не знаю, что Вы говорите. Скажите по-русски!» Аксакал с удивлением посмотрел на него. Быстро оценив ситуацию, я подошел к нему и сказал: «Ата, сіз іздеп жүрген кісі анау жолдың бойында «Москвич» тұрған үйде тұрады». Тогда он, обращаясь к моему другу, резко выговорил: «Ал, енді мен білемін, сен кімнің баласысың. Сен иттін баласысың. Қазақ елді құртатыңдар сендерсің». А затем, повернувшись ко мне: «Айналайын балам, көріп тұрмын, қазақ болмасаңда қазақша сөйлеп тұрсың. Сені тәрбиелеген ата-аналарға көп рахмет. Бақытты бол!».
Долгое время своим детским умом не мог понять, за что этот человек беспричинно так резко отругал моего друга. Начал понимать, когда уже повзрослел. В отличие от нас, тот аксакал хорошо знал, что значит для каждого народа язык, что пока жив язык, будет жить и народ, умрет язык – исчезнет и народ. Не случайно ведь казахи говорят: «Тіл тағдыры – ел тағдыры». А великий аварский поэт Расул Гамзатов в свое время и вовсе сказал так: «Пусть я умру в тот день, когда умрет мой язык». Такую неоценимую роль в судьбе своих народов играют все языки. Но в нашем случае речь пойдет о казахском языке. С учетом того, что он имеет еще и особый статус – статус государственного языка. А, следовательно, это наш общий язык, который мы все должны знать независимо от национальности.
Любовь к казахскому – это у меня, наверное, с детства. И дело тут не только в том, что родился и вырос в ауле. Кстати, у нас было очень даже интернациональное село. Главную роль здесь, пожалуй, сыграли мои родители, которые наряду со своими чеченскими духовными ценностями знали и ценили все казахское: язык, культуру, обычаи, традиции. Особенно таким билингвизмом отличался мой отец Саламо. За это его уважали и стар, и млад. Помню, он не раз говаривал: «Если мы хотим хорошо понимать друг друга, если мы хотим стать родственными душами, надо знать казахский язык».
Эту самую любовь и уважение к казахскому, можно сказать, я несу через всю жизнь. Больше того, всегда старался поддержать его, сделать что-то полезное, приобщать к нему других. К примеру, когда поступил в КазГУ на факультет журналистики, у нас был урок казахского языка. Узнав, что неплохо говорю на нем, преподаватель освободила меня от занятий. Поскольку появилось свободное время, решил создать клуб любителей казахского языка. Удалось объединить где-то десять-двенадцать студентов. Собирались, обменивались мнениями, учились по школьным учебникам. И даже в университетской многотиражке опубликовали несколько статей, пропагандирующих казахский. Однако через четыре месяца один бдительный преподаватель «настучал» куда надо: дескать, студент Идигов создал какой-то подпольный кружок и занимается крамолой. А тут еще и другая история случилась. Кто-то написал на стене нашего общежития слова «Да здравствует казахизм!» Почему-то решили, что это сделали мы. Приходили кэгэбэшники, допрашивали нас. А все закончилось тем, что мой клуб прикрыли. А я отделался легким испугом.
И в последующем, на протяжении всей трудовой деятельности, старался что-то сделать для казахского языка, для его поддержки и популяризации. Помню, в 1989 году вышел первый Закон о языках. Тогда я работал в Талды-Курганском горкоме партии. Так вот, лично ходил по всем учреждениям, организациям, предприятиям, разъяснял этот закон, призывал всех учить казахский и говорить на нем. Одни смотрели на меня с удивлением, другие – с осуждением, третьи – просто улыбались. А на одном из заводов рабочие, особо не церемонясь, чисто по-пролетарски послали меня куда подальше.
Такое пренебрежительное отношение окружающих к казахскому языку возмутило меня. И тогда я стал действовать более агрессивно. В своей родной газете «Заря коммунизма» опубликовал пару критических статей на эту тему. После этого меня даже вызывали в обком партии к секретарю Чубову. Правда, он «четвертовать» не стал, а просто пригрозил: мол, не бузи, не отклоняйся от курса партии. Но и после этого я продолжил гнуть свою линию. Трижды выступил на сессии городского Совета народных депутатов. С трибуны во всеуслышание подверг резкой критике общественное мнение и тех руководителей, которые игнорируют казахский язык. Причем делал это, используя казахские слова и обороты, что на тот момент было неслыханной дерзостью. Помню, секретарь горкома партии Куляш Шамшидинова тогда неожиданно поддержала меня, пошутив: «Ты у нас прямо талды-курганский Собчак». Но было немало и тех, кто смотрел косо. Но как бы там ни было, после такой бурной деятельности меня, инструктора, впервые за всю историю избрали в бюро горкома партии. Правда, я так и не понял: таким образом оценили мою активную гражданскую позицию или решили сделать меня более управляемым?
В начале 90-х на смену советской эпохе пришла эпоха независимости. И такой поворот истории, можно сказать, явился спасительным для казахского языка. Он стал государственным и одним из атрибутов суверенного Казахстана. И с этого момента начался процесс его возрождения. В результате, если 30 лет назад свыше 60 процентов населения Республики не владело языком, то сейчас у нас столько же процентов, но уже знающих язык. Правда, в этом я не вижу особой уж нашей заслуги. Дело в том, что число носителей языка увеличилось за счет возвращения на историческую Родину около двух миллионов оралманов (қандастар) и оттока русскоязычных граждан. Но при этом, справедливости ради, надо сказать, что среди представителей других национальностей значительно больше стало билингвов.
В условиях независимости и мне стало легче заниматься языкозащитной деятельностью. Вот уже двадцать лет и как журналист, и как общественный деятель, активно пропагандирую казахский язык, культуру, обычаи, традиции народа. На эту тему написал два десятка аналитических статей, которые были опубликованы в республиканских и региональных изданиях. Принимал участие в различных дискуссиях, ток-шоу, семинарах, выступал на международных форумах.
Всегда говорил и писал с присущей мне эмоциональностью и прямотой. Нередко называл вещи своими именами. Кому-то нравилось это, а кому-то – нет. К примеру, в одном своем выступлении в Астане заявил, что, если человек родился и живет в Казахстане, но не знает казахского языка, то он заслуживает осуждения, ибо не уважает ни народ, ни эту землю. После этого косых взглядов было куда больше, чем одобряющих.
Помню и другие моменты непонимания. К примеру, один очень бдительный чиновник, видимо, испугавшись моей смелой позиции в отношении казахского языка, под самый конец вычеркнул мою фамилию из списка выступающих на сессии Ассамблеи народа Казахстана. А другой ответственный товарищ, в отличие от того «подпольщика», прямо заявил: «Вам что, больше всех надо?» Конечно, все это было крайне неприятно, но не столь трагично, ибо сколько людей, столько мнений и позиций. Тем более, что у нас есть явления и проблемы посерьезней. Но о них я буду говорить в следующей своей статье, посвященной казахскому языку.
Мы живем в преддверии 30-летия Независимости. Хороший повод для того, чтобы оглянуться на пройденный путь, подвести промежуточные итоги. Итак, чего мы достигли в развитии казахского языка? Да, в силу особого статуса поднялись его авторитет и престиж. Да, большинство граждан владеют им, пусть и в разной степени. Безусловно, расширилась сфера его употребления. Но при этом давайте не забывать, что у нас до сих пор около 40 процентов населения не знает казахского языка. Что он по-прежнему уступает русскому языку по востребованности. Что, откровенно игнорируя его, большинство казахстанцев говорит на русском, даже те, кто владеет казахским.
И что мы имеем в результате такой неопределенности? А то, что наше общество разделилось на два мира – казахскоязычный и русскоязычный. Есть еще один – двуязычный. Он как бы балансирует между ними. Обитатели первого мира предъявляют претензии к обитателям второго по поводу того, что они не учат казахский. Из их же среды время от времени появляются «говорящие головы», которые обрушивают на всех свой праведный гнев. В основном, это так называемые национал-патриоты. Русскоязычные по этому поводу особо не заморачиваются. Их принцип: «Собака лает, караван идет». А размышляют так: «А зачем нам знать казахский, когда вокруг все говорят на русском? Нам и так живется комфортно». Есть и такие, которые откровенно демонстрируют свое неприязненное отношение к языку. Но лучше всех себя чувствуют билингвы. Они вполне себе успешно сосуществуют с обоими мирами, находя общий язык и там, и здесь.
Я, вроде бы как, тоже билингв. Но особого комфорта не испытываю. Наверное от того, что мне до всего есть дело. Вместо того, чтобы жить спокойно, как многие, постоянно допытываюсь: почему у нас до сих пор почти 40 процентов граждан не знают казахского языка? И что слышу в ответ? Одни заявляют: чтобы выучить язык, нужны время и деньги. Другим подавай профессоров и академиков. Третьи считают, что не обойтись без суперсовременных методик. Есть и такие, для которых нужен особый стимул в виде денежных вознаграждений. Нередко слышу и такой ответ: «А оно нам надо?».
На все это всегда говорю: «Чтобы выучить казахский, ничего не нужно. Просто у человека должен быть ниет - идущее от сердца намерение. А еще – любовь и уважение к народу и к земле, на которой живешь. В подтверждение привожу один очень поучительный пример, после которого без всяких слов все становится ясно.
В Чеченской Республике жил очень известный народный певец, композитор и поэт Валид Дагаев. К сожалению, года три назад его не стало. Так вот, в 1944 году, во время депортации, ему было всего четыре годика. А в 1957 году, когда чеченцам разрешили вернуться на родину, он уже был семнадцатилетним юношей. Во время ссылки его родители жили в Жамбылском районе Алматинской области. Всего за тринадцать лет Валид сумел в совершенстве овладеть казахским языком. И не просто овладеть, а со знанием всех его тонкостей, красоты и богатства. И затем, 60 лет прожив там, в Грозном, без общения и без среды, сумел сохранить язык. До последнего исполнял казахские песни, в том числе и шуточную «Он алты қыз».
Во время одной из наших встреч я спросил у него: «Валид, как вдали, за тысячи километров от Казахстана сумел сохранить казахский язык? У нас многие, даже живя в Казахстане, не знают его?». На это последовал ответ: «В этом мне помогают любовь и уважение к братьям-казахам. Плюс – чувство благодарности этой земле и этому народу».
А в завершение, хочу спросить: «Вопросы есть, господа, не знающие казахского языка?» Вопросов нет. Тогда советую сразу, после прочтения этого материала, сесть за его изучение. И при этом всегда помнить слова незабвенного Валида Дагаева. Кстати, а еще он сказал: «Человек, живущий на казахской земле и не знающий казахского, подобен высохшей ветке на зеленом плодоносящем дереве».
А от себя добавлю: «Кто живет в Казахстане и не знает казахского языка, тот несчастный человек, лишивший себя возможности окунуться в удивительно богатый и красивый духовный мир уникального степного народа».
Атсалим ИДИГОВ,
член Ассамблеи народа Казахстана,
академик Академии журналистики Казахстана.
