Провалились ли наши на Олимпиаде в Пекине?

Является ли наличие медалей единственным доказательством успеха спортсменов на Олимпийских играх? Можем ли мы объективно оценить результат наших соотечественников на зимних Играх в Пекине? Ответить на эти вопросы, а также описать картину действительного положения вещей в зимних видах спорта страны постаралась специальная гостья «Казахстанской правды» – биатлонистка, серебряный призер Олимпийских игр-2010 в Ванкувере, заслуженный мастер спорта Республики Казахстан Елена Хрусталева.

– Елена, говоря об итогах зимней Олимпиады в Пекине, многие используют такие фразы, как «наши провалились», «это провал!». Насколько это соответствует действительности? Или, как говорится, не в медалях счастье, и наша сборная на самом деле показала для себя хорошие результаты?

– Знаете, не люблю я такие фразы. Не считаю провалом отсутствие материального подтверждения результатов спорт­сменов в виде медалей. Многие из них нередко находятся в шаге от призового подиума, а для спортсмена это может значить гораздо больше медали. Здесь мы говорим о его личном дости­жении, что тоже очень неплохо. Рассуждая о неудачах и «провальных» выступлениях сборных команд, важно понять, что мы берем за точку отсчета при рассуждениях. По факту у нас для спортсменов делается многое: и на учебно-тренировочные сборы их отправляют, и деньги выделяются, и тренеры постоянно работают. Почему же у нас так и нет ожидаемых всеми результатов?

На мой взгляд, медали многих предыдущих Олимпиад были исключением, нежели правилом, они зарабатывались спортсменами не благодаря, а вопреки. Да, безусловно, спортсмены тренировались, ездили на сборы и соревнования не без поддержки Национального олимпийского комитета, Комитета по спорту Министерства культуры и спорта. Но в целом они ковали награды на собственном энтузиазме. В Пекине-2022 этого самого исключения не получилось. Нередко мы надеемся, что повезет, что хоть одну медаль да получим, но, увы, не в этот раз. Да, на летних Олимпийских играх мы рассчитываем обычно на получение 5–7, а то и 10 медалей, потому как ряд летних видов спорта являются медалеемкими, в том числе единоборства, тяжелая атлетика, где наши показывают хорошие результаты. В зимних же видах спорта мы надеемся на единичный результат и определенный вид спорта.

– Большие надежды возлагались на наших могулистов (фристайл)…

– Да, но им помешал ряд обстоятельств. Не было особых ожиданий на получение высоких результатов от лыжников и биатлонистов, поэтому о провале даже и рассуждать не стоит. Говоря о биатлоне, наши молодые ребята смогли попасть в топ-40, в частности, Владислав Киреев финишировал 25-м в индивидуальной гонке, и это хороший задел на будущее. Да, у многих есть тот самый задел на будущее, но почему-то когда это будущее становится сегодняшним днем, вчерашние перспективные спорт­смены теряются, и мы не видим их роста. Спортсмены порой останавливаются буквально в полушаге от выхода на высокие позиции. Нужно разбираться в истинной причине складываю­щейся ситуации. Это касается буквально всех зимних видов спорта.

– Можем ли мы рассчитывать на то, что когда-нибудь зимние виды спорта в нашей стране будут так же популярны, как борьба и дзюдо?

– В первую очередь нужна массовость среди детей, занимающихся зимними видами спорта. Нужно работать над улучшением уровня тренировочного процесса. В юниорских категориях соревнований, чемпионатов у нас есть результаты, а уже взрослые спортсмены соответствующие показатели не могут продемонстрировать. Важно понять, где находится этот переломный момент в профессиональной карьере, понять его причину. Необходимо ответить на ряд вопросов: много ли спортсменов бросают карьеру в момент перехода во взрослый спорт, есть ли у них мотивация к улучшению своих результатов, необходимые условия для тренировок и так далее. В целом же, думаю, что сложение всех этих факторов и приводит нас к той картине, которую мы имеем сегодня. Каждый вид спорта необходимо рассматривать отдельно, ведь у всех есть свои особенности в тренировках, в обеспечении инвентарем и обслуживании его, в спортивных базах, в соревнованиях, в тренерах.

Казахстанский шорт-трековик Абзал Ажгалиев поднял важные проблемные вопросы, касающие­ся своего вида спорта, на своей странице в социальной сети. Выясняется, что даже при наличии спортивных сооружений в стране на них спортсмены не могут тренироваться, вынуждены выезжать за границу. И это лишь малая часть трудностей, проблем, с которыми ежедневно приходится сталкиваться спорт­сменам. Везде вроде все помаленьку работает, но сущест­вуют явные недочеты, которые вырас­тают в тот результат, который мы все имеем сегодня.

Я была свидетелем того, как на Бухтарминском водохранилище близ Усть-Каменогорска команда фристайла своими силами возвела водный трамплин, потому что из-за карантина в летний период не могли выезжать на подготовку в Европу на водный трамплин, так и на ледники в Европу. Помню, что еще лет 5–6 назад главный тренер сборной страны по фристайлу Елена Круглыхина поднимала вопрос строительства трамплина, но он так и не нашел поддержки, растворился в воздухе. Поэтому команда решила все сделать самостоятельно, не ожидая ни от кого поддержки. Кстати, когда я сама тренировалась, нам точно так же с Виктором Борисовичем и Николаем Петровичем (Виктор Смирнов, личный тренер Елены Хрусталевой, и Николай Зеленков, тренер Алматинской области по биатлону. – Прим. авт.) легче было самим сделать трассу, стрельбище, чем дожидаться, когда нам организуют все необходимое. Мой папа (Владимир Хрусталев. – Прим. авт.) когда приезжал, тоже помогал, помогали и спортсмены из областной команды.

Сегодня очень важно улучшать условия в регионах для того, чтобы дети с малых лет могли полноценно знакомиться со своим видом спорта, не думать о том, где им тренироваться, на какие деньги приобретать инвентарь. Буквально все зимние виды спорта весьма дорогостоящие: нужны экипировка, объекты высокого уровня с необходимым пространством. В ряде летних видов спорта наличие таких условий необязательно.

– Елена, на Ваш взгляд, как можно решить проблему с базами, которые у нас по факту есть, но к которым отсутствует доступ порой даже самим членам национальной сборной, не говоря уже о детях и обычных спортсменах?

– Это очень большой и острый вопрос. В прошлом году тренеры по лыжным гонкам и биатлону из города Щучинска обратились ко мне с проблемой. Они рассказали о том, что их подопечных, детей, не пускают на тренировочную базу, а именно на международную лыжную базу «Бурабай», требуя оплаты аренды. Причем аренду нужно было взимать за каждого ребенка за то, что он катается по лыжной трассе. Неуже­ли 11–12-летний ребенок может сильно испортить трассу? Не думаю. При этом трассу на этой базе готовят вне зависимости от того, тренируются ли там дети или нет.

Хорошо, даже если базу перевели на частное содержание, и вопрос стоит в самоокупаемости, необходимо закладывать смету по оплате аренды в бюджет спортивных школ. Хотя два года назад я проводила детско-юношеский олимпийский фестиваль на этой же базе в Щучинске, и для нас были созданы все условия для соревнований без арендной платы. Я также удивлена тем, что за аренду мишенной установки нужно опять же платить каждому спортсмену. Во всем мире, в Европе за аренду установки вне зависимости от количества спорт­сменов вносится одна сумма за пользование установкой, а не за каждого спортсмена. Проблема с арендой трассы перетекает и в проблему отсутствия доступа к раздевалкам. А ведь далеко не секрет, что Щучинск не может похвастаться теплым климатом, при котором можно переодеваться на улице…

Мы видим, что шорт-трек, конькобежный спорт, увы, сталкиваются с аналогичной проблемой. Единственное, радует то, что в Алматы на международном комплексе лыжных трамплинов «Сункар» я наблюдаю, как дети регулярно тренируются, прыгают. Конечно, и там есть свои нюансы. Ясно одно, что сегодня назрела острая необходимость проверить доступность использования баз, спортивных объектов для тренировок спортсменов самых разных возрастов в каж­дом виде спорта. Эта проблема должна быть выведена на государственный уровень.

– Многие неудачное выступ­ление наших на Олимпиаде связывают с отсутствием научного подхода к спорту, и это касается не только работы тренеров. Могли бы Вы подробнее рассказать, что имеется в виду под научным подходом? И есть ли он сейчас как таковой в нашем спорте?

– Я не могу за все виды спорта говорить, но иногда многие буквально уходят в науку, и определенные показатели работают только относительно них. Мы знаем какие-то определенные параметры и судим исключительно по ним. Ежегодно спортсмены проходят диспансеризацию, где они получают минимальный и необходимый медосмотр. Но знаю лично, что команды лыжников и биатлонистов летали в Европу, проводили там тестирование, так как приглашенный тренер не доверял нашему медицинскому контролю. По итогу же я не увидела какого-то бешенного роста из-за того, что они ездили в Австрию и определяли свой порог анаэробного обмена (ПАНО). На результаты команды это особо не повлияло. Наши научные работы пока заключаются лишь в сдаче биохимического анализа крови и определении на его основе каких-то параметров. Но этого мало. Есть еще много других факторов, которые влияют на результат, поэтому к этому вопросу необходимо подходить комплексно. Отечественные тренеры при этом особо не горят желанием погружаться в эту область, искать эффективные пути подготовки спортсменов и с этой стороны.

– Если в летних видах мы часто пользуемся услугами легионеров, то в зимних обращаемся в основном за помощью к тренерам-консультантам. Так ли у нас все плохо со своими тренерскими кадрами? Что нужно сделать для улучшения ситуации?

– Легионеры у нас приглашались и в зимние виды спорта, в частности, в биатлон, в лыжные гонки. Но здесь надо понимать, что проблема не в тренерах и легионерах и их приглашении. Проблему надо искать у нас здесь – среди спортсменов, тренеров, спортивных баз. Нужно исследовать всю спортивную систему.

– Можно ли сегодня говорить об интересе детей к зимним видам спорта в нашей стране и к каким именно?

– Дети всегда интересуются спортом, детям это интересно, особенно, если мы возьмем регио­ны. Там спорт более доступен, ведь маленькие города компакт­ны, и детей в секциях очень много. Проблема состоит в том, что юным спортсменам не хватает экипировки, выездов на сборы, на соревнования, не хватает детских тренеров, потому что их зарплата неприлично мизерная. Большая проблема именно в этом.

Я лично смогла наблюдать интерес к спорту со стороны большого количества детей, когда проводила детско-юношеский олимпийский фестиваль. При этом кто-то из детей не мог приехать по причине отсутствия финансирования, кто-то вынуж­денно пропустил соревнования из-за болезни или школьных занятий. Дети у нас есть, и им просто необходимы соревнования, сборы и различные спортивные мероприятия. Во всех видах спорта у нас принимала участие примерно тысяча подростков в возрасте от 12 до 16 лет. Если взять детей младшего возраста, то мы сможем наблюдать такое же количество, а может, даже и больше. Если мы хотим видеть будущее казахстанского спорта, нам необходимо уделять внимание детскому спорту в первую очередь.

– Елена, Вы сейчас проходите обучение в Европе. Как называется факультет, кто обучается вместе с Вами? Нравится ли обучение? Какие цели и задачи будут стоять перед Вами по окончании учебы?

– Я получила приглашение от Национального олимпийского комитета Казахстана поучаст­вовать в гранте на обучение от Международного олимпийского комитета в направлении Sports Ethics and Integrity. Пять лет ­существует этот факультет. У меня получилось поступить на него. Дословный перевод на русский язык – «Этика в спорте и честность, целостность». На обучении мы рассматриваем моменты этики в спорте и взаи­модействие спорта с околоспортивными направлениями, их взаимовлияние. Здесь мало затрагивается сам тренировочный процесс, в большей степени делается уклон на организационные, этические моменты, проблемы паралимпийского и олимпийского спорта, абьюзинга в спорте, допинга. Слушатели курса обучаются видению проблем в спорте, нахождению возможных вариантов их решения для того, чтобы впоследствии выбрать наиболее рациональный и подходящий.

Со мной учатся люди, которые либо когда-то уже работали в спортивной сфере, либо перешли на этот магистерский факультет после программы бакалавриата. География студентов велика, со мной вместе обучаются представители буквально всех континентов. Программа обучения довольно интересна, есть возможность заглянуть гораз­до глубже в структуру спорта, увидеть, где прячутся проблемы. Теперь я смотрю на спорт не только со стороны спортсмена. Одним из условий этого обучения станет моя последующая работа в Национальном олимпийском комитете, федерации с целью развития и улучшения казахстанского спорта.

 

Юлия Миленькая, «Казахстанская правда»