ИЛЬЯ ИЛЬИН: «ГОП-СТОП — НЕ МОЕ, ХОТЯ Я ДЕРЖАЛ ВСЮ ШКОЛУ»
Это интервью отличается от всех, которые брали у Ильи прежде. Мы говорили не о лишении олимпийских наград и допинге, а о привычке «сдавать» брата, первой школьной влюбленности в Айнару, «гоп-стопе» и Земфире.
VOX: Илья, формат предполагает вопросы о твоем детстве, самых ярких воспоминаниях, важных событиях. От «когда подрался и влюбился в первый раз» до вопроса о ножевых ранениях. Можем?
— Давай попробуем.
VOX: Дети редко помнят себя до четырех–пяти лет. С каким возрастом связано твое самое раннее воспоминание?
— Кызылорда, мой дом… Помню яркие улицы, лето. Тогда я заболел, голова сильно болела. И папа пошел за лекарствами, я испугался оттого, что остался один. Мне было не больше шести, потому что мы переехали в другой дом, когда мне было семь–восемь. Во втором доме я жил до двенадцати лет, потом опять переехали.
VOX: В семейных альбомах есть фотографии, где ты совсем маленький — до двух–трех лет?
— Да, есть, где мы с мамой. Но даже когда я вижу эти фотографии, воспоминаний о том времени — никаких.
Сначала была девочка Айнара, все ее любили. Потом была Таня…
VOX: С шести лет ты уже занялся тяжелой атлетикой…
— Да. Сейчас все воспоминания о том времени уже слились с тем видео, которое недавно нашлось. Тренер Вячеслав Васильевич Верин — он тренировал моего брата — принес в зал видеокамеру. И недавно мне скинули запись: я там в джинсовочке своей, с двумя зубами (смеется)…
VOX: Где это видео?
— Оно есть, я могу его предоставить. 1994 год, мне там 6 лет, получается. Я помню эту джинсовочку, как я ходил качать пресс. Помню, как я Лехе Герасеву дал в глаз. Это парень, с которым мы тренировались в одном зале, и, хотя он 82-го года рождения, от меня получил.
VOX: Случайно попал?
— Нет, короче, он со мной тютю-сюсю… И мне не понравилось. Я же еще ребенок, и все меня любили, интересовались: «Илюха, как дела?» Хотели со мной поиграться…
VOX: Ты когда-нибудь получал пятерки в школе? Не по физкультуре и не по информатике.
— Я не ходил на информатику (смеется). Я тогда ходил в компьютерный клуб. В Counter Strike играл.
VOX: Так что с пятерками?
— Ну да, по физкультуре.
VOX: Не считается физкультура…
— Я до 7-го класса неплохо учился, получал какие-то хорошие оценки. Но потом, конечно, совсем запустил учебу.
VOX: Первая любовь к тому времени уже случилась?
— У нас сегодня психоанализ прямо. Да, были влюбленности детские. В начальных классах. Сначала, дай вспомнить, была девочка Айнара, все ее любили. Потом была Таня — и в нее всем классом влюбились. Но у меня, наверное, такой большой любви тогда не было. Только в 6–7-м классе…
VOX: Чем ты занимался вне школы и вне тренировок? Видеосалоны были у вас в то время?
— Видеосалоны — нет. У нас были приставки: Денди, SEGA, потом компьютеры появились…
От старшего брата мне часто прилетало
VOX: Я тебя знаю как большого любителя сходить в кино. Какие фильмы тебе нравились в детстве?
— Помню, в маленьком возрасте мы с братом Лехой ночью пошли к Панайоту, это его друг. Пришли смотреть фильм. Ну, они потом ушли куда-то выпивать — оставили меня одного. И я тогда смотрел фильм «Бегущий человек». Это там, где Динамо куда-то бежит, какие-то яркие цвета, кровища. Кто-то один должен был остаться в живых. Яркое впечатление осталось.
VOX: Ну а Брюс Уиллис, Шварценеггер, Рэмбо? Кумиры были?
— Кумиров не было. Я посмотрю фильм, подумаю: «Круто», — но без кумиров.
VOX: Расскажи о старших братьях. Какие отношения у тебя были с ними? Били тебя?
— Конечно (смеется). Как у всех. От старшего брата мне часто прилетало.
VOX: За что получал?
— За то, что я младший брат. Было так заведено. Для профилактики.
VOX: Ты хамил, дерзил или не делал домашнюю работу?
— Я не соответствовал требованиям брата, так скажем.
VOX: Сильно могли отлупить или слегка?
— Да нет, конечно, по-легкому. И сразу жаловался маме.
VOX: Главный принцип — не «сдавать». Если ты «сдавала», то…
— Нет, я сдавал по полной…
VOX: Сейчас это практикуешь?
— Нет. Хотя иногда сдаю брата снохе. Мы с ней классные друзья. Мне же надо как-то выживать… В Кызылорду приеду — кто меня кормить будет? Шучу, конечно.
У нас с братом замечательные отношения. Он меня гонял в детстве, разыгрывал. Как-то, когда жили на пятом этаже, зима, холодно, света нет в доме — мы поднимаемся по лестнице в подъезде, и он резко стал бежать вверх, а я один остался, мне страшно, хоть кричи, потом побежал за ним.
Первый раз прокатило, второй раз — я уже наученный, за палец его держал. Когда потом поднимались, он убирал мой палец, а я стал держать за ногу. Издевался надо мной, в общем.
VOX: В каком возрасте ты купил свою первую аудиокассету, компакт-диск?
— Это были Chemical Brothers, первый альбом, 2000–2001 год. Да я вообще искал Bomfunk MC’s. Не было нигде. Братья слушали «Металлику», «Нирвану». И я приобщался. Первый альбом Земфиры мне нравился. До сих пор эта пластинка у меня в плейлисте. Потом Шура Каретный. Стишки рассказывает матерные, сказки переделанные.
VOX: Так ты с юных лет меломан? Постольку-поскольку, или всё время с наушниками?
— Да. У меня был CD-плеер Sony Walkman, как у Данилы в фильме «Брат», я еще был совсем маленьким. 10–11 лет, наверное.
VOX: Помнишь, когда профессионал тебе впервые сказал, что ты можешь достичь многого в спорте? Именно профессионал, не мама с папой.
— Папа и мама никогда такого не говорили — ходил на занятия, и всё. Переживали, утром будили, в основном говорили: «Учись». Из атлетов это был Анатолий Храпатый (олимпийский чемпион 1988 года — прим. авт.). Еще президент федерации (Виктор Хаксунович Ни, был президентом Федерации тяжелой атлетики РК в 1992–2000 годах — прим. авт.), он меня похвалил, дал мне денежную премию, с детства меня поощряли, подпитывали интерес.
VOX: С какого возраста?
— Я выиграл на первом Чемпионате Казахстана в девять лет, начал с этого возраста зарабатывать.
VOX: Понимал тогда, что идешь выигрывать?
— Ничего я тогда не знал и не понимал, просто шел.
VOX: А твой тренер знал?
— Наверное знал. Таких, как я, было довольно много. Видно, что хороший пацан, здоровенький, может работать. Тренер меня поощрял всегда, не разрешал пропускать тренировки.
Храпатый забрал у меня 2 000 тенге, но я ему благодарен.
VOX: Ты упомянул уже Анатолия Храпатого, и вообще часто говоришь о своем особом отношении к нему. Расскажи о вашей первой встрече.
— Мне было 13 лет, 2001 год. Мне Викторович (личный тренер Вилорий Пак — прим. авт.) назначил тогда премию за звание мастера спорта, 5 000 тенге. Тогда это было нормально для 13-летнего мальчика.
Это был Чемпионат Казахстана. А я в первый день не поднимаю. Вообще чудеса творятся, рву нормально, отрываюсь, толчок, ноги собираю, и штанга падает. Второй подход — такая же история. Я просто не поднимаю. Но там можно было вне конкурса на следующий день выступать.
Я был без настроения. И позвали меня гулять, тусовка своя там была, пацаны, девчонки. «Пойдем гулять» — «Ну пойдем!» И тренер увидел, как я на гулянку собрался. Спрашивает: «Что делаешь?» — «Ничего». Он говорит: «Иди, готовься, завтра выступать». Я, конечно, поехал сразу домой, кое-как отвязался от компании.
На следующий день выступил, и всё получилось: рывок, толчок — всё как надо. И в это время Михалыч (Храпатый — прим. авт.) приходит. Я поздоровался. Но первый разговор у нас состоялся чуть позже, в тренерской.
Кстати, когда мне было десять лет, в местной газете вышла статья с заголовком: «Будущий чемпион живет в Кызылорде», это тоже, наверное, повлияло на меня. И эта газета висела там на стене. Так вот, захожу в тренерскую, чтобы премиальные получить, а там Вилорий Викторович с Храпатым.
И мой тренер говорит: «Анатолий Михайлович, поздравьте, пожалуйста, со званием мастера спорта…». Анатолий Михайлович жмет мне руку и спрашивает: «Во второй день выполнил?» Я говорю: «Да». И Храпатый дает вместо пяти три тысячи тенге, а две назад возвращает. В тот момент мне и трех хватило. То есть у меня в памяти навсегда осталось, что Храпатый меня тогда, 13-летнего мальчишку, наградил. Забрал у меня 2 000 тенге, но я ему благодарен (смеется).
Потом, когда мне уже 15–16 лет было, Анатолий Михайлович спрашивал: «Сколько толкал со стоек?» — «Ну 30» — «А я 40, давай еще работать». Он уже видел, что я хорошие результаты даю.
VOX: Ты задиристым пацаном был?
— Задирой не был. Был, наверное, немного хулиганистым, матерился, как все, где надо.
VOX: Ну это же конец девяностых, начало нулевых. Тем более — Кызылорда. Наверное, не обходилось без уличных драк. «Районовские движения»…
— Не было у меня этого. Тогда я уже полностью был в спорте, и все знали, чей я братишка, знали, что со мной лучше не связываться. Я во дворе себя нормально вел. Те, кто постарше, видели во мне какой-то потенциал, говорили, чтобы меня не трогали, хвалили за то, что занимался спортом, ставили в пример даже.
Я им говорил: «Не понимаю, за что вы боретесь». Если за друга, я пойду драться. А вот так просто собираться для того, чтобы не давать ходить на своей территории, отбирать что-то — это не мое. Я четко поставил себя: все прекрасно это понимали, и когда видели меня, старались не затрагивать эту тему, а во дворе — сначала компьютерные клубы, школа, тренировки, потом брейк. Я занимался танцами, спортом, проводил время со своим коллективом.
VOX: Получается, при тебе никакого «гоп-стопа» не было?
— Помню, с братом тусуюсь, мне шесть лет. Они занимались этим, поймали какого-то пацана и давай его трясти… Видел рюкзак, высыпались тетради. Мне тогда это не понравилось. Я чувствовал, что это не моя дорога.
VOX: Сколько кроссовок в итоге ты снял с чужих?
— С меня не снимали, я тоже не снимал. Если хотел взять — то добровольно отдавали (смеется). Шучу я.
VOX: В школе ты был «бугром»?
— Первым атаманом? Конечно…
VOX: Как это проявлялось?
— Не только в классе — за школой смотрел… Слабые обращались за помощью, сильные — уважали. Если слабого обижали, я старался поддержать.
VOX: Тебе приходилось кого-нибудь бить? Руками объяснять человеку, что он не прав?
— Конечно, было. Детство же, юность. И я получал, и самому приходилось…
VOX: О каких своих тратах, покупках сейчас жалеешь? Что-то, что тебе на самом деле было не нужно?
— Когда покупал, было нужно… Да, я покупал всякую ерунду, но не болезненно было. Кольцо золотое, печатку какую-нибудь. Мне нравился такой стиль.
VOX: Вспомни день, за который тебе стыдно, и день, которым гордишься?
— Надеюсь, сегодняшним днем буду гордиться — много всего наговорил (смеется). Наверное, не смогу сразу вспомнить какие-то особенные дни.
VOX: Если бы что-то можно было изменить в жизни…
— Не знаю, ничего не хочу менять. Даже то, что в больнице лежал. Ну, что случилось — то случилось. Что изменишь? Я уже нашел себе оправдание, себя простил уже. Мне стыдно признаться, что я мало за Миланкой ухаживал, когда она была маленькой.
VOX: День, которым ты гордишься?
— М-м-м...
VOX: Давай по-другому: когда ты был больше всего счастлив?
— Не могу сказать даже… Было много таких дней. Каждый день такой. Собой гордился недавно, когда проснулся в шесть утра, выспался, счастливый — сразу хочется что-то делать. Вчера был день классный, чувствовал себя — огонь. С легкостью поднимал штангу, классно потренировался.
VOX: Я тебя спрашиваю о твоих самых ярких переживаниях, а ты говоришь, что проснулся в шесть утра. Даже для близких людей есть определенный барьер, за который ты не пускаешь?
— Да, наверное, так.
Источник: VOX
