«Я буду служить своему народу до последнего дня»

12 января исполняется 113 лет со дня рождения Динмухамеда Ахмедовича Конаева, выдающегося государственного и общественного деятеля, с именем которого связана целая эпоха в жизни нашей страны. Он был трижды Героем Социалистического труда, а в период его  руководства Казахстаном экономика республики вышла на третье место в Советском Союзе.
В эти дни средства массовой информации особенно активно публикуют материалы о жизни и деятельности первого секретаря Центрального комитета Коммунистической партии Казахской ССР - человека, который вошел в историю и стал народным героем.
Динмухамед Конаев способствовал реализации множества социальных и экономических реформ, а также активно работал в исследовательской сфере, оставив после себя более 100 научных трудов и став академиком АН Казахской ССР. Его наследие и историческая память бесценны.
Нам удалось найти и поговорить с людьми, которые долгие годы работали с Динмухамедом Конаевым, были вхожи в его дом и знали его в быту... Сегодня о Димаше Ахмедовиче и его супруге Зухре Шариповне рассказывает их личная медсестра Алия Бельгибаева.

Как все начиналось...

«В Алма-Ату я приехала с сестрой и братом из Южно-Казахстанской области (сейчас - Туркестанская область), маленького поселка Чубаровка. На руках у меня был диплом Ленгерского медицинского училища. В мединститут я экзамены «провалила», пришлось искать работу... 
Мне было 22 года. Я тогда уже почти год работала в детской поликлинике республиканской больницы, хотя долгое время не знала, что в «совминке» проходят медицинское обследование члены правительства. Когда мне предложили перейти в 48-й кабинет (так называли специальный блок для членов ЦК), мои коллеги разделились на два лагеря. Одни говорили, что надо использовать возможность и соглашаться, другие, наоборот, отговаривали и даже пугали. Мол, права на ошибку у тебя не будет, а наказание последует незамедлительно. Сама я, честно говоря, сильно об этом не задумывалась, уехала в отпуск домой.
Хорошо помню этот день, 1 сентября 1969 года, когда я первый раз попала в 48-й кабинет. Именно тогда состоялась моя первая встреча с Димашем Ахмедовичем. Десять дней мне предстояло проводить процедуры зондирования его супруге Зухре Шариповне.
В то утро они приехали рано, встречали их начальник 4-го главного управления, главный врач, семейный врач Камиля Сулейменова и профессор Людмила Каневская. До сих пор помню то волнение, которое меня охватило при встрече с Конаевым. Я ведь до этого видела его только по телевизору. 
Хочу сказать, что все это время Димаш Ахмедович сам привозил супругу на процедуры, потом уезжал на работу, но звонил и узнавал о ее состоянии. После этого я стала работать личной медсестрой Конаевых.

Лебединая верность

Отношения Димаша Ахмедовича и Зухры Шариповны были наполнены глубоким уважением и заботой друг о друге. Это были безграничное чувство, внимание, поддержка, честность друг перед другом, какая-то тихая и радостная близость. 
Они всегда и все делали вместе. Когда Димаш Ахмедович уходил на работу, казалось, Зухра Шариповна мысленно находилась рядом с ним. Читая газеты, журналы, книги, она всегда подчеркивала какие-то отрывки красным карандашом, а вечером они вместе обсуждали эти моменты. Вместе смотрели фильмы, гуляли, ездили на природу...
В их доме всегда царила какая-то особенная любовь, которой они одаривали всех, кто к ним приходил.
«Зухра Шариповна была удивительным человеком. Она мой самый близкий и добрый друг. В мире и согласии мы с ней прожили более полувека. Это счастье, которое дается только один раз, и его уже никогда не вернешь», - вспоминая ее, говорил Димаш Ахмедович.
Когда он уезжал куда-нибудь, обязательно звонил домой несколько раз. Я всегда брала трубку, разговаривала с ним, рассказывала, как себя чувствует Зухра Шариповна. Однажды он позвонил из Москвы по «кремлевке» (телефон специальной связи), я взяла трубку и даже не успела ответить, как появилась Зухра Шариповна (по звонку она поняла, что звонит муж).
- Вот ведь лежали больная, Зухра Шариповна, а звонок услышали и соскочили, - пошутила я.
- Знаешь, дочка, он же для меня вся моя жизнь, он мне всех заменил: отца, сына, брата, мужа. Никого у меня нет, кроме него, - ответила мне Зухра Шариповна, и я невольно замолчала. Хотя мне так хотелось обнять ее и сказать: «Почему же это нет никого?! А как же я?! Я всегда буду с Вами! Я же дочка Ваша!». Столько лет прошло, а я до сих пор жалею, что не произнесла эти слова, не успокоила и не поддержала Зухру Шариповну.

Увлечения и хобби

У Димаша Ахмедовича была большая библиотека. Более пяти тысяч книг самых различных жанров. Он много работал, и у него почти не оставалось времени на чтение, тем не менее при любой возможности брал в руки книгу. Удивительно, но даже при такой занятости Димаш Ахмедович всегда успевал следить за всеми книжными новинками. Выйдя на пенсию, много времени посвящал чтению. Мне кажется, он испытывал какое-то истинное наслаждение от книг. У него был свой литературный вкус.
А еще он каждое утро обязательно читал периодическую печать. Газеты он просматривал с особым вниманием. Что-то подчеркивал, удивлялся, выказывал недовольство. Свежие газеты всегда лежали у него на столе. Из номера, который приходил в конце недели, он всегда вынимал программу, чтобы следить по ней за телепередачами.
Димаш Ахмедович ценил искусство и горячо поддерживал творческих людей. Он не оставлял без внимания театры, концертные организации, киностудии. При нем было построено современное здание Музея искусств имени Кастеева (в ту пору - галереи имени Шевченко). Очень тепло он отзывался о композиторе Шамши Калдаякове, уважал министра культуры Ильяса Омарова. Очень сильно переживал, когда тот тяжело заболел.
Димаш Ахмедович любил концерты Театра сатиры и юмора «Тамаша», всегда с удовольствием смотрел их по телевизору. Он даже повторял сценку, где актер Тунгышпай Жаманкулов говорил: «Ыгненок», и сам от души смеялся. К слову сказать, они с супругой любили острый юмор: сами рассказывали анекдоты, много шутили.
Еще он много встречался с учеными. Знал всех по имени-отчеству, с каждым здоровался за руку. Он всегда и всех помнил. 
Было у него одно хобби – он коллекционировал зажигалки. У него их было много, что-то около 500. Зухра Шариповна рассказывала мне, что многие из них были подарены ему известными людьми. А вот сама она любила красивую посуду. 
По выходным супруги готовили плов: его Димаш Ахмедович очень любил.

Качества, определяющие личность

Димаш Ахмедович был интеллигентным, чрезвычайно деликатным и очень разносторонним человеком. Особо подчеркну в его характере порядочность. Главной чертой, присущей Димашу Ахмедовичу, была добросердечность. 
Для каждого человека он был воспитателем, наставником в самом лучшем смысле этого слова. Кроме профессиональных успехов, Динмухамед Конаев располагал к себе людей своей простотой, у него было большое доброе сердце. 
Это был человек необыкновенного сочувствия. Он всегда старался понять каждого, с кем разговаривал. С огромным трепетом относился к своей маме, с большим почтением – к отцу. Теплые отношения у него были с братом и сестрами.
Димаш Ахмедович любил порядок, был пунктуальным и ценил время. Причем не только свое, но и время других людей. Не одобрял суетливость, не признавал грубость, чинопочитание и угодничество.
Расскажу два случая, которые мне особенно запомнились. Я уже тогда работала главной сестрой в поликлинике в новом здании ЦК. Как-то нам сообщили, что Димаш Ахмедович придет к стоматологу. Заведующая поликлиникой сильно переполошилась, дав указание одной из медсестер выгнать всех пациентов и дежурить у лифта. Я попыталась предостеречь ее, что это не пон-равится Конаеву, но мне не удалось ее переубедить. 
Все три дня, пока Димаш Ахмедович приезжал на процедуры, медсестра дежурила у лифта. Уже закончив лечение, он, уходя, строго обратился к заведующей.
- Почему медработник стоит здесь третий день без дела? И где пациенты? За все время я не видел ни одного человека на прием к врачам. Давайте закроем все кабинеты, а всех врачей распределим по другим поликлиникам, - недовольно предложил Димаш Ахмедович.
В другой раз его каждый день встречал главврач поликлиники. Тогда Димаш Ахмедович тоже сильно рассердился.
- Равиль, у тебя работы нет? Тебе заняться нечем? Наверное, стоит тогда перевести тебя в область? - строго обратился он к нему.
Хочу сказать, что я впервые увидела его таким рассерженным. Он очень не любил, когда ему старались угодить.
«Окружать себя надо не поклонниками, а умами, трансформирующими идеи», - говорил Димаш Ахмедович.

Величие - в скромности

Все, кто знал Димаша Ахмедовича, отмечали его скромность. Одевался он всегда сдержанно, без пафоса и излишеств. Говорил, что надо делиться с людьми своими идеями и мыслями. На работу Димаш Ахмедович часто ходил пешком и без охраны. По дороге порой разговаривал с горожанами.
Вообще он много общался с людьми и не только в городе, но и в поездках по регионам всегда был очень внимательным к ним. Это была не манера работы, это была его потребность. Он был прост в общении. Принимал всех, кто записывался к нему на прием. Люди, заходя к нему в кабинет, испытывали определенное волнение, но всегда выходили с улыбкой. 
Он часто ездил по городу, мог заехать на базар. Димаш Ахмедович не был кабинетным руководителем. С начала весны он объезжал все области, обязательно бывал на целине во время уборки, посещал все строящиеся объекты.
Дома у них всегда было чисто и просто. Я, например, никогда не видела у Зухры Шариповны ювелирных украшений и драгоценностей. Ее единственное кольцо с изумрудом всегда лежало в вазочке на телевизоре, а салфетку под вазочкой она связала сама. 
Однажды я приехала к ним после выходного, и Зухра Шариповна торопливо повела меня смотреть «сюрприз». С каким-то детским восторгом она показала мне новый телевизор «Электрон». Признаюсь, я тогда опешила: у меня такой уже был.
Отказался Димаш Ахмедович и от дорогой мебели в кабинете, сказал, чтобы убрали ковер. Только после того, как его секретарь Зинаида Петровна пожаловалась ему, что ей тяжело ходить, и она боится поскользнуться и упасть, он разрешил его постелить.
Все свои расходы он оплачивал исключительно из своей зарплаты. Из личного имущества у Димаша Ахмедовича не было практически ничего, а машина была государственной. С выходом на пенсию у него осталась только квартира, в которой он жил. Сейчас это музей.

Роковой день

Я очень хорошо помню тот зимний декабрьский день 1986 года. Накануне Еркебек Аргынбаев, который в то время был инструктором отдела науки и учебных заведений Центрального комитета партии, очень переживал, интересуясь у меня, все ли я проверила: лекарства, аппаратуру... Когда последовал его вопрос о том, готовы ли носилки, я спросила его: «Еркебек Камбарович, Вы так переживаете за Димаша Ахмедовича?». И тут же поспешила его успокоить: «Вы думаете, что ему станет плохо, и он может упасть? Я Вас уверяю, этого не произойдет. Я знаю этого человека, он стойко принимает все удары судьбы. У него есть достоинство».
До начала пленума мы находились в холле на втором этаже. Помню, рядом со мной стояли Заманбек Нуркадилов, Вячеслав Иванов, еще какие-то люди. Внизу было довольно оживленно и многолюдно. Свободного места не было, голоса сливались в какой-то протяжный гул. Чувствовалось какое-то напряжение в воздухе, собравшиеся украдкой посматривали на входную дверь.
И вдруг наступила поразительная тишина... Вошел высокий и статный Димаш Ахмедович, и вокруг него неожиданно образовалась огромная пустота. Я даже удивилась, как эти люди внизу смогли так сгруппироваться и освободить так много места. С замиранием сердца мы смотрели вниз: ни один человек не подходил к Димашу Ахмедовичу. И вдруг тишину нарушил звук шагов... Из многолюдной толпы вышел Олжас Сулейменов, прошел через весь холл, поздоровался с Димашем Ахмедовичем за руку, и, взяв его под локоть, они вместе направились к парадной лестнице в зал заседаний. 
Этот пленум, пожалуй, показался мне самым быстрым за всю историю. По-моему, не прошло и двадцати минут. Уже после Еркебек Камбарович рассказал мне, что Димаш Ахмедович держался достойно. Поблагодарив всех, он попрощался и вышел из зала.

Уход эпохи

Я виделась с Димашем Ахмедовичем еще несколько раз. Мы разговаривали, он шутил...
Зухра Шариповна скончалась 20 апреля 1990 года. К сожалению, я не смогла попасть на ее похороны, так как была в Чимкенте.
25 августа 1993 года вошло в историю Казахстана как день необъявленного национального траура. Хоронили Динмухамеда Ахмедовича Конаева. Я помню тот день до мелочей.
Десятки тысяч людей прошли через скорбный зал Казахского государственного академического театра оперы и балета имени Абая, провожая в последний путь Димаша Ахмедовича. Многие не смогли проститься с ним: путь людям преградили сотрудники милиции. Я никогда ни до, ни после не видела такого, чтобы от театра и до самого кладбища выстроился людской коридор, а под катафалк выложили десятки тысяч живых цветов. В одной из газет рядом с его портретом напечатали две фразы: «Умер Динмухамед Ахмедович Конаев. Прощай, Великий Человек». Великим он был и для меня. Я всегда считала его гением, Человеком народа.
Согласно завещанию Димаша Ахмедовича, его похоронили рядом с могилой Зухры Шариповны на Кенсайском кладбище.
Я безмерно благодарна судьбе, что в моей жизни случилась встреча с этим удивительным человеком и его супругой. Такое не забывается»...
P.S. Наш разговор с Алией Куандыковной длился несколько часов. Я прониклась к этой женщине всей душой. Она помогла мне понять, насколько одаренным и многогранным человеком был Динмухамед Конаев – ученый, производственник, государственный и общественный деятель и просто человек, который любил свой народ и очень много сделал для своей страны.
Закончить хочу заветом, который оставил для нас Димаш Ахмедович: 
«Что можно пожелать соотечественникам и друзьям, скажу со всей определенностью и ясностью. Сплоченности. Дружбы. Реалистичности. Миролюбия. Бескорыстия. Вдумчивой, энергичной, а главное – результативной работы».

Айгуль Габсаттарова-Эм