Красная кошка
Эта сказка поколениями передавалась в семье Курбановых. Моя прабабушка Гандап Курбанова привезла ее в 1937 году из высокогорного района Азербайджана в Великую степь Казахстана. В то время ее мужа, моего прадеда Курбана Курбанова, оклеветали, назвав контрреволюционером. Семье пришлось бежать, и они нашли свой новый дом под сенью Алатауских гор. Теперь я хочу поделиться этой мистической историей «Qirmizi pisik» («Красная кошка») с вами.
КЛУБОК СЧАСТЬЯ
В отдаленной горной деревушке, на границе у леса жила маленькая семья Каримовых, состоящая из матери Лалы и сына Али. Вели они простую и честную жизнь. На них рано обрушилась трагедия, отняв кормильца, любимого мужа и отца.
Все хлопоты свалились на плечи Лалы. Али помогал как мог и, будучи единственным мужчиной в доме, ходил на охоту, рубил дрова и чистил загоны. Однажды утром Лала вышла подоить корову и нашла на пороге свитую из крапивы корзинку, внутри которой лежало что-то живое. Заглянув, она обнаружила маленькую девочку с невиданного цвета волосами. Ее огненные кудри, словно языки пламени, притягивали глаз, да так, что и не оторвать. Особенно красиво ее локоны переливались в лучах восходящего солнца.
- Мама, кто оставил это маленькое чудо?
- Ох, не знаю, сынок, но мы ее точно здесь не бросим, - сказала Лала, взяв ребенка на руки.
Они приняли ее как свою родную и назвали Лалой в честь новой матери, чтобы все в деревне понимали, чья она дочь.
Девочка росла не по годам: с первого дня уже бегала, в год - болтала без перерыва, а в два - начала шалить. Словно вихрь любопытства и энергии - местные не знали, где бы скрыться от ее шалостей. Разбитые вазы, испачканные углем стены и съеденные сладости - все это было делом рук рыжей девчонки. Сельчане всегда знали, кто виноват, ведь перед тем, как чему-то случиться, к ним в гости приходила огненноволосая малышка. На вопрос: «Хочешь еще угощений?» она всегда отвечала: «Да!». Ела порции бравых джигитов, а затем выходила из-за стола как ни в чем не бывало. Потому все жители деревни и прозвали ее - «Красная кошка».
ШУМНЫЙ ПРАЗДНИК
Деревня готовилась к празднику Новруз (Наурыз). Убраны дома, выставлены цветы на окна, подготовлены лучшие наряды, столы украшены проросшей пшеницей, фруктами, пахлавой, молоком, сумахом, сипандом. Женщины замесили тесто для лаваша, шор гогала и сладости шекербура, затем приступили к главным блюдам. Дети в эти дни собирали хворост для костров, чтобы потом прыгать через них.
Тесто подготовили и оставили «доходить» дома у Каримовых. Пришло время делать хлеб и сладости, однако... все пропало! Лала испугалась. Какой позор, ведь каждый год ей доверяли такую ответственную задачу, и вот она подвела всю деревню. Проглядела! Люди начали шептаться: «Видимо, мальчик друзьям все раздал...», «Сладкое тесто, соблазн большой». Смеются над хозяйкой дома, что недоглядела.
Лала покраснела, Лала закипела. Дочка, «Красная кошка», подошла и сказала: «Да, мама, это был брат».
Не выдержав, Лала прилюдно накричала на сына. Али не сознавался - он был невиновен и всячески убеждал в этом маму. Упреки переросли в крики, и оскорбленный юноша решил докопаться до правды. С улицы он вбежал на кухню и увидел у своей рыжей сестренки руки и ухо в муке. Показал матери истинную виновницу, но та все отрицала.
Лала не могла заставить себя поверить, что ее дочка могла сделать такое: она ведь такая маленькая, а теста было на несколько семей! Она отругала Али за то, что он несправедливо обвиняет сестричку.
Не найдя справедливости в родных стенах, Али не мог и минуты оставаться дома. Опозоренный, он сбежал в лесную чащу.
Неожиданное спасение
- Как они могли обо мне так подумать - я что, животное? Родная мать не поверила, нет мне места среди этих людей! – яростно бурчал себе под нос Али, уходя все глубже в лес.
То камень пнет, то палку подберет и как начнет махать от злости, ломая ветки. За плечами - баул с вещами, на поясе - отцовский нож. Али знал, куда ему надо - в прекрасный город Шахристан. Там он наймется подмастерьем к резчику, ювелиру или кузнецу. Если же его никто не примет, то пойдет в охотники.
Проходит день, два. Али стало казаться, что он бродит кругами. Неделю спустя припасы кончились, и дичи нет - ловушки пусты. Без пресной воды молодой джигит осунулся, ослабел. Еще через несколько дней он уже привык к урчанию живота, но пить хотелось постоянно. И вот вдали он заметил слабый столбик дыма, поднимающийся сквозь густую рощу. Надежда выжить привела его к поляне, где среди деревьев возвышался домик из сруба.
Али шепотом обратился к себе: «Кто мог бы здесь жить?». Он заглянул в окошко и к своему удивлению увидел двух женщин. Глаза их скрывала белая мгла слепоты. Они ловко передвигались в скромном жилище, зная каждый поворот и где что находится. Одна выглядела значительно старше другой - ее волос коснулось серебро прожитых лет, вторая излучала молодость с румянцем на лице. Несложно догадаться, что перед ним были мать и дочь.
Чарующий аромат пищи гипнотизировал парня. Он долго колебался, забираться ли ему в дом, но урчащий желудок пересилил гордость. На носочках, тихо-тихо Али прокрался к заветной кастрюле, несмотря на опасность обжечься, зачерпнул рукой кашу и сразу в рот. Вдруг в комнату зашла пожилая женщина. Али замер, не двигался, почти не дышал. Она, взяв что-то из ящиков, развернулась и произнесла:
- Здравствуй, гость нежданный, но желанный! Если ты женщина - будь сестрой моей, если девушка - дочкой. Если мужчина, то стань братом мне, а если парень – сыном, - сказала она, накладывая кашу в тарелку и приглашая к столу.
С глаз молодого джигита полились два ручейка слез. Он обнял свою спасительницу и виновато прошептал ей «спасибо».
Так они и стали вместе жить.
Царь зверей
Пожилую мать звали Арна, а ее дочь - Жасмин, обе слепы. Али стал хорошим помощником: дрова наколет, скот на пастбище выведет, с охоты дичь принесет. Зажили они счастливо вместе.
Проходит год. Али и Жасмин подружились: то смеются на весь дом, то шушукаются об общих мечтах. В один из таких дней прогремел гром, но не с неба вовсе, а из лесу. Через минуту он снова раздался из чащи, но громче прежнего. Юноша понял, что не гром это, а зверь-чудовище идет прямо к ним. Снарядился кинжалом, луком, копьем и отправился навстречу. Он не мог допустить, чтобы его новая семья пострадала, а найденный очаг был разрушен.
В лесу звериный рев расходился эхом, колыша верхушки деревьев и пугая птиц. Али подобрался ближе - это оказался исполинский лев размером с пять быков. Страх неминуемой смерти охватил молодого джигита. Он понял, что шкуру этого зверя не пробить обычным копьем, не порезать мечом, поэтому вскинул лук и прицелился в глаз.
Лев заревел так громко, что звук свалил парня с ног. Али быстро встал и оглядел животное снова. Зверь был ранен людьми - из него торчал гарпун. Вот что беспокоило льва! Али, не думая ни секунды, подбежал, вырвал гарпун и отбросил в сторону.
- Кто ты, джигит? – заговорил по-человечески лев.
- Меня зовут Али, я не желаю тебе зла и не хочу стать жертвой твоих клыков. Уходи, и я уйду своей дорогой, - смело ответил юноша.
- Храбр ты, Али! Я не могу так просто уйти, ты помог мне, и я не останусь в долгу, - лев наступил на ветку, зарычав, поднял лапу, а под ней дудук (флейта). - Когда окажешься в беде, и враги захотят забрать жизнь твою - сыграй мелодию! Тогда придут друзья и разорвут любого недруга.
Царь зверей попрощался и скрылся в чаще.
Возвращение домой
Еще один год пролетел. Али вырос, любовь между ним и Жасмин стала очевидна, пора бы им жениться, да и возраст пришел. Однако парень все чаще уходил в свои мысли, вспоминая мать и сестру, отчий дом. Тогда мама Арна обратилась к нему.
- Сынок, я вижу: тяжело тебе, неспокойна душа... Съезди в дом родной, поговори с матерью, получи ее благословение. Глядишь, помиритесь, и на свадьбе все вместе потанцуем!
Согласился Али, но испугался, что не найдет он дороги обратно. Тогда Арна успокоила его. Они подошли к загону, и Арна вывела двух вороных коней - Акуша и Гырата.
- Это непростые кони! Скачут наперегонки с ветром и всегда находят дорогу домой, - сказала Арна.
На рассвете Али оседлал коня, а на второго погрузил поклажу. Долгим оказался путь, но Акуш и Гырат скакали во весь опор, и в деревню он успел еще до захода солнца. Али привязал Акуша у леса и поскакал в родное селение на Гырате. Вокруг царила тишина, ни единой души. Вдалеке появился силуэт, и начал приближаться. Шаг за шагом, очертания стали яснее: перед ним предстала высокая красивая девушка с рыжими локонами.
- Братец, ты ли это? Чего стоишь, не обнимаешь, неужто не узнаешь сестренку свою? – сказала девушка.
- Сестра? Лала, это ты?
- Да, я, - с улыбкой ответила она.
Али слез с коня, обнял сестренку и начал расспрашивать.
- Как мама, как вы поживаете?
- Без тебя было тяжело, но мы справились.
- А где все деревенские?
- Их забрали в Шахристан, как гостей на праздник падишаха.
- Тогда почему ты здесь?- поинтересовался Али.
- Я заболела. Вот только сегодня утром мне полегчало. Ох, чего это мы тут стоим! Братец, ты устал с дороги, и конь твой тоже. Пошли в дом!
Вокруг никого - безлюдно, ни единой души. Али вспомнил, как играл на этих узких улочках, как соседи ругались, как ходили в гости почти каждый день. Больнее всего были воспоминания о матери и отчем доме, куда они и пришли.
- Братец, проходи на кухню, я скоро подойду и накормлю тебя, только лошадь привяжу.
В доме ничего не поменялось: все как и было, когда Али ушел. Он знал каждый уголок, каждую щель, через одну из таких он подсмотрел, как там его конь Гырат. Картина напугала парня: лошадь лежала бездыханно и без одной ноги. Тут в дом заходит Лала.
- Ох, братец, я забыла дать твоей лошадке попить, вот дуреха, - сказала она, взяла ведро с крыльца и пошла в конюшню.
Али снова заглянул в щель. Там он увидел все так же лежащего рысака, но теперь совсем без ног!
- Ох, братец, вот забывчивая у тебя сестренка, сено-то я не положила, - вернувшись, сказала Лала и убежала обратно к коню.
Опять посмотрел Али в щель, а там от его скакуна только кости и остались... Он взял ведро и сделал маленькие дырки в нем до прихода сестры. Вдруг закат словно сквозь алую призму окрасил все в цвет рыжих волос, а в его лучах и сама она появилась.
- Садись, братец, я накормлю тебя.
Али отошел от нее.
- Как там мой Гырат? – спросил он, пытаясь отвлечь Лалу.
- Ой, братец, устал твой конь и сильно проголодался. Накинулся на воду и солому, как тигр на добычу.
- Как хорошо, а я переживал. Хочу на это взглянуть!
- Не надо брат, лучше сам подкрепись.
Тогда он попросил сестру принести воды - умыться, перед тем как сесть за стол. Ей понравилась эта идея: чистыми людей есть вкуснее... Лала спустилась к реке и набрала ведром воды, но пока она дошла до дома, в нем ничего не осталось.
- Ничего страшного! Я его и грязным съем, - сказала она и побежала к дому.
Вернувшись, увидела бегущего брата и преградила путь.
- Куда ты бежишь, родненький?
- Зачем ты мне солгала? – сказал Али, медленно пятясь назад.
- В чем же?
- Я видел его - нет коня моего теперь. Куда ты дела всю тушу? – обвинил Али.
- Не переживай, братец, ты скоро узнаешь, и даже встретишься с Гыратом! У меня в желудке, - произнесла Лала, и глаза ее загорелись ядовито-зеленым, а формой стали один в один кошачьими. Зарычала рыжая девчонка, затряслись стены соседних домов, и обернулась она в зверя свирепого. Выросло ее тело выше деревьев, выше жилищ. Когти - как сабли, клыки - как кинжалы остры и смертельно опасны.
Али побежал в сторону леса к коню Акушу, привязанному на опушке. Молниеносным прыжком огромная рыжая кошка перекрыла путь к отступлению. Тогда Али рванул в сторону большого дерева, где и спрятался. Почуяла его Лала.
- Братец, куда ты так спешишь, мы даже не поели толком, - донесся девичий голос из пасти зверя.
- Не наелась ты едою нашей, не наелась ты гостеприимством, не наелась едою украденной, не наелась людьми съеденными, и мною не наешься! - выкрикнул Али и подул в дудук волшебный.
Поднялся ветер, всколыхнулись деревья, вой прошелся по округе. Вместе с воздушным потоком выбежали две волкоподобные собаки. Зарычали они, закружились в танце, поднялся смерч под ногами огненной кошки. Закричала она по-человечески: «Останови их, братец, останови, любимый, разве не родня мы с тобой?».
Не выдержало сердце парня, и перестал он играть на дудуке, а волки перестали рвать красную шерсть. Осталась от сестры лишь капля крови, упавшая на траву. Вдруг вновь послышался знакомый голос: «Сорви травы, Али, прижми к сердцу, и в трудный час я помогу». Послушался он и сделал, как попросила сестра. Собрал джигит поклажу, сел на Акуша и отправился в лес, а псы за ним.
Султанский караван
Переждав ночь, вместе с утренними лучами солнца Али двинулся домой. Верный скакун помнил дорогу домой и шел неспешно в сторону родного края. Наездник не мог дождаться встречи с любимой Жасмин и мамой Арной. Он представлял, как наестся домашней стряпни, шорвы, долмы, пахлавы, напьется айрана.
В лесу вдруг стало неспокойно, задрожала земля. Али подумал о знакомом льве, но после понял, что это навстречу ему шел караван всех караванов.
Султанский караван был похож на движущийся дворец, а верблюды, покрытые парчой и шелком, украшенные золотом и драгоценными камнями, несли на своих горбах богатства со всего света. Султан восседал в роскошном паланкине, обитом алым бархатом и покрытом изысканными узорами из золота и перламутра. Его охрана, одетая в шелковые кафтаны, с блестящими саблями у боков, внимательно осматривала окрестности, готовая в любой момент защитить своего владыку и его сокровища. Вот только скакуны султанских конюшен выглядели словно мулы на фоне коня Акуша. Это заметил и сам султан.
- Стой, юноша! Тебя зовет султан, – окликнул нукер.
Али окружили и спустили с коня.
- Какой у тебя чудесный конь, продай его мне! Я готов дать за него мешок золота и впридачу одного из своих лучших скакунов, - обратился султан к Али.
- Прости меня, великий султан, но я не могу продать этого коня. Он единственный, кто знает дорогу домой, и единственный, кто способен преодолеть тот путь, - ответил, склонившись Али.
- Ох, вижу, сложно тебе, но и я отказаться не могу. Тогда договоримся так: я задам тебе один вопрос. Ответишь - уйдешь верхом на коне и с половиной богатств моего каравана.
- А если не отвечу?
- Тогда мои нукеры отберут коня, собак и отрежут тебе голову. Зачем тебе она, раз пуста, как сгнивший орех, - усмехнулся султан. - Вот моя загадка: «Что такое «дамир»? И для чего оно?».
Холодный пот выступил на лице Али - он не знал ответа. Голова шла кругом и дыхание сбилось. Надежды нет... И тут раздался голос из-под рубахи: «Братец, не бойся. Меня можешь слышать только ты, я знаю ответ и помогу».
- Это цепь, и нужна для того, чтобы погонять скот, само же слово «дамир» («железо«) - в честь материала, из которого эта цепь сделана, - ответил Али.
Султан махнул рукой и молча вернулся в свой паланкин. Караван пошел дальше, а на стоянке осталась половина всех верблюдов, груженых богатствами.
Подняв голову, Али не поверил своему счастью. Он тут же начал осматривать свой выигрыш, но что-то сильно кололо в груди, даже кусало. Боль росла и стала невыносимой. Джигит снял рубашку и обнаружил, что листок у сердца медленно пытался съесть его. Он оторвал от себя злополучное растение и бросил на землю, где тот пророс крапивою и стал кусать всякого, кто коснется его.
Али вернулся домой с сокровищами, которые он с радостью отдал все - как выкуп своей любимой Жасмин. Они сыграли свадьбу в лесной чаще, где птицы были музыкантами, а гостем мог стать любой забредший зверь или человек.
Эрик АЗРИ, г. Қонаев
